Было почом говорить...

Росбалт, 02/08/2005, Новости вне формата 12:17
Ксения Собчак: «Такие вот люди называются быдлом — которые завидуют и ненавидят меня»

Как ни странно, но за последние пару недель в интернете и многих средствах массовой информации больше всего обсуждались даже не взрывы в Лондоне, а похождения Ксении Собчак, известной сегодня больше, чем ее папа или мама. Хотя папа и мама занимались всевозможными важными общественными делами, а дочка занимается одной собой. Нам показалось, что это – некий знак. Сегодня, чтобы тебя знали все и только о тебе и говорили, можно быть никем, главное – все время мелькать перед глазами. И заговорят. Вот мы и отправили писателя Александра Никонова поговорить с мелькающей героиней наших дней. Никонов вернулся ошалевший, долго крутил ушастой головой, прежде чем рассказать, как все оно было. А было так.

Ксения СобчакВообще-то сначала мы договорились встретиться в кафе «Весна», что на Новом Арбате, но Ксюша не была бы собой, если бы не перенесла встречу: «Давайте лучше в ресторане «Третьяков-лаунж», это в Третьяковском проезде. Ну, вы знаете, там, где улочка сплошных бутиков…»

Протиснувшись между двумя «бентли» к ресторанной двери, я раскрыл лежащее у входа меню и понял, что не ошибся – цена одного блюда плясала в районе ста долларов. Кто бы сомневался… Светская львица опоздала всего ничего – на каких-то сорок минут. И едва Ксения появилась в ресторане, как выяснилось, что в зале находится масса ее знакомых и со всеми нужно поздороваться, а с некоторыми даже слегка поцеловаться. Последним к Ксении подкатился какой-то прилизанный пузатик в веселой рубашоночке и с огромными цветными часами-блюдцем на руке. Наконец, Ксения села за столик и томно взглянула на меня: опять интервью, господи, какая скука!.. Впрочем, это ничуть не убавило ее великодушия к ничтожным щелкоперам…

– Вы уж меня извините, Ксения Анатольевна, никак не могу уследить за всеми вашими поклонниками. Кажется, среди них были миллионеры Джабраилов и Шустерович. Где сейчас Шустерович? Наверное, вы уже расстались…

– Вы очень плохо подготовились к интервью. Но я вас прощаю!.. Мы не расстались с Шустеровичем вообще. Просто сейчас он отдыхает во Франции. А я работаю, не могу с ним поехать. И вообще, это не тема для разговора. Надо о другом говорить…

– Да ради бога. Лишь бы вам было приятно… Надеюсь, невыразимо печальная история с депутатами Мосгордумы, которые решили обвинить вас в пропаганде проституции и прочей чепухе, закончилась? Там депутатка Стебенкова особо активно себя проявляла, насколько я помню.

– У нее, наверное, какие-то проблемы в личной жизни. Видимо, поэтому она целыми днями смотрит программу «Дом–2» и не может смириться с тем, что кому-то в этой жизни хорошо.

– Таких, как вы, на Западе называют «самоделкиными» – людьми, которые сами себя сделали. Вот, скажем, Никас Сафронов – он тоже приехал в Москву из провинции …

– Что значит «тоже»? Я приехала не из провинции, а из Санкт-Петербурга. Я – вместе с Петром Первым, Екатериной Великой, с архитекторами уровня Растрелли – из провинции, получается?

– Но Никас хотя бы рисовать умел, а вы – ничего… Посоветуйте подрастающему поколению, 17-летним девочкам, как, будучи никем, раскрутить себя до такой степени, чтобы стать завсегдатаем ресторанов, где одно блюдо стоит сто долларов, знакомиться с миллионерами.

- Мне неприятно отвечать на такие вопросы! «Блюда по сто долларов», «знакомиться с миллионерами»… К чему это все? Я вообще не понимаю, откуда в вас столько ненависти ко мне? Это называется «быдло». Такие вот люди называются быдлом – которые завидуют, ненавидят меня… А я очень много работаю. Я встаю в девять утра. И еду на съемочную площадку! Там пашу до четырех часов вечера.

- То есть вы работаете в день по пять, а то и по шесть часов? Ужас!

Ксения Собчак- А потом еще интервью. Вот сейчас я была на одном интервью, теперь вот на втором, а потом опять сниматься.

– А сколько времени отнимают походы по магазинам! В одном интервью вы сказали, что проводите в бутике по 40 минут, выбирая вещь.

– Я сейчас как раз пишу книгу, которая в сентябре выйдет в продажу…

– О чем, коллега?

– О моде. О стиле. Об умении одеваться, подбирать вещи. Дорогие вещи отличаются от дешевых качеством и внешним видом.

– Очень тонкое наблюдение. Для нас, писателей, умение подмечать тонкости жизни – первейшее дело! А на китайском рынке вы, надо полагать, не одеваетесь? Или я опять ляпнул что-то не то?

– Можно найти хорошую вещь и на китайском рынке. Просто, если бы я пошла одеваться на китайский рынок, я бы затратила в несколько раз больше времени, чтобы найти красивую, стильную и модную вещь. Но я экономлю время и хожу в бутики. Могу себе позволить: я получаю 15 000 долларов в месяц. Это моя официальная зарплата на телевидении. Сама заработала. Уже больше года зарабатываю!

– А до того?

– А до того я жила с молодым человеком гражданским браком. Он очень богатый. Помогал мне материально.

– Некоторые дурочки кичатся своей целомудренностью...

– Я не кичусь. Я вообще ничем не кичусь. Мне это чуждо. Потому что я имею моральные принципы, у меня есть моральный стержень, и мне не стыдно. Но я не осуждаю людей, тех девочек, которые пачками приезжают из провинции в поисках богатого жениха и становятся содержанками, проститутками… я их в этом не виню. Они это делают от нужды. Я в такой ситуации никогда не была.

– Не сомневаюсь… Детство у вас, наверное, было хулиганское?

– Безусловно. Я была непослушным ребенком. Послушание вообще не та вещь, которую я считаю добродетелью.

– А что же такое добродетель?

– Добродетель – это идти своим путем. И если ты считаешь, что твой путь правильный, значит, он правильный, как бы плохо о тебе ни думали другие. Бог дает каждому шансы, задача человека – не упустить их. Вообще, люди делятся на две категории: одни наслаждаются жизнью, а вторые смотрят на них. И завидуют.

xenia_sobchak_10.jpg

– Самый постыдный поступок вашей жизни?

– У меня таких нет.

– А самый хороший?

– А вот такие есть. Но я не считаю нужным восхвалять собственное благородство.

– В казино ходите?

– Нет, не хожу. Денег жалко… У меня другие способы получения адреналина. Занятия экстремальным сноубордом, полеты на истребителе. Полеты в невесомости. С аэродрома Мячиково на большом самолете поднимают 10–15 человек, потом самолет делает горку, и ты – в невесомости. Суперинтересный опыт, просто фантастика!

– У меня друг один полетел так и заблевал весь салон.

– А за два дня до полета нужно просто ничего не есть, только воду пить. Тогда нечем будет.

– То есть, и ваша жизнь полна лишений. Неужели все, кто летит, голодают два дня?

– Нет. Но кто не голодает – тот не выдерживает.

– Как же можно получать удовольствие от невесомости, если кругом чужая блевотина летает, собравшись в шарики?

– Не, а там специальные пакеты раздают. Люди все интеллигентные – в пакет стараются попасть.

– Я заметил, что по ходу нашей беседы вам все время кто-то звонит на мобильник и молчит в трубку. Маньяк-поклонник?

Ксения Собчак– Да. Такова цена известности. Мне все время звонят, много писем пишут. Я даже не вскрываю конверты. Вижу по почерку, сумасшедший пишет, – и выбрасываю.

– Зачем же? А вдруг человек вас любит? Бедный нищий слесарь из Мухосранска, который составит ваше счастье…

– Я думаю, бедный слесарь из Мухосранска мое счастье никогда не составит.

– Почему?

– Глупый вопрос… Мужчина в жизни должен состояться. Он должен стать талантливым бизнесменом или талантливым художником…

- Ну, разве можно взять и стать талантливым?

- Но тогда он должен быть богатым и известным – как Никас Сафронов.

– Сколько же мужчина должен зарабатывать в месяц, чтобы вас заинтересовать?

– Ну, я не могу оценивать, я же не журнал «Форбс». Главное, чтобы у человека был внутренний стержень. Такого даже если на улицу выбросить голым, он уже через месяц-два сможет одеться, а через год – начнет зарабатывать. А если человек ни к чему не стремится и пьет водку в Мухосранске… У нас люди любят ничего не делать и завидовать таким, как я.

– А почему самое частое слово, которым вас характеризуют в интернете, «стерва»?

– Потому что по отношению к тем людям, которые неправильно ведут себя по отношению ко мне, я умею быть такой. Я умею защищаться!

– И много таких?

– Ну вот вы, например. Вы говорите мне неприятным тоном неприятные вещи.

– Если журналист спрашивает вас о чем-то без придыхания, это означает, что у него неприятный тон?

– Вы очень хотите, чтобы я какую-то глупость сказала.

– Уже не хочу...

Интервью Александра Никонова

// Город женщин