насрано 83 раза:
[0][1][2]

на заднем плане можно наблюдать улей с частично распечатанными сотами и вылезающими опарышами

Мужики русские по природе своей незлобивые. На кого им злиться то? Враг к нам не ходит, тепло у нас ему не хватает, чтобы ходить. С природой мужики подружились давно, и не трогают друг друга. Мама с детства злиться не учит, да и во дворе ребята тоже не научат, потому, что сами не умеют. Так вот и растут мужики беззлобными. Даже мечом махать не любят. Ибо чего его любить то? Дрова лучше топором колоть, да на щите носить. Впрочем, и не всякий кто за границей живет враг им. Там, снизу, пустыни есть, и в них тоже мужики живут, темные такие, как чумазые, только всегда такие. А темные потому, что солнце в пустыне низко, и греет их своим теплом. И знают те мужики, что тепло есть, и что оно хорошо, и что расти надо. Но природы чудесной у них там нет. Ничего там нет. Только песок вокруг. И не растут они из-за этого, не сами, ни даже руки. И дома из дров они строить не умеют, ибо тепло им и так, да и дров там тоже нет, только песок везде. И тоскливо им там от этого. И истосковавшись совсем приходят они сюда, и говоря мужикам "научите нас дома строить и дрова складывать высоко! Мы тоже расти хотим, чтобы руки были как у вас!" А наш мужик не злой, и помочь всегда готов тем кто просит. Вот он и говорит этим чумазым, которых он чурками и зовет нежно, от любви своей сердечной, что мол "научу я вас так и быть, вот только чтобы дрова складывать в дома или высоко, надо их колоть сперва уметь, и из скорлупы доставать. Меня этому в детстве научили, а вас нет, потому что у вас в пустыне дров не было, и детства не было, и вообще ничего не было, только песок повсюду. Но у нас тут все есть, так что идите к моим детишкам! Я их учу как колоть надо, и вас с ними учить буду." Чурки радуются, что их учить согласились и идут колоть дрова с детишками. Вот только мужику то столько дров не надо, ему и тех хватало, что детишки накололи. Вот и думает он, что помочь надо мужикам не из России то, а то руки у них там маленькие, сами колоть не могут, да и лошадок у них совсем не осталось. Загнуться же они там бедные, и жалко их таких будет. Вот он излишки дров, чурками наколотые и продает им всем желающим. А те не понимают, что самим расти надо, покупают эти дрова, да к себе везут. А потом думают, что сложить их надо высоко, чтобы к солнцу ближе были, но у них не получается. Они в недоумении в Россию едут, и умирают тут от холода и тоски. И очень жалко их таких все равно, но как помочь им - никто не знает.

Рис.3 Пример дружбы народов, организованной русским мужиком с длинными руками.

гетшеет

Судьба у русского мужика не завидная. Он конечно руки себе до старости растит, и очень этим гордится, и детям наставление дает, что их растить надо. Но сам то он при этом маленький остается. Некоторые конечно и до среднего роста дотягивают, но большинство то совсем меленькие. А женщины в России большие и сильные, и красивые, очень-очень, и на мужиков редко смотрят. Мужики знают, что у солнца тепло, но оно высоко в России, и даже большими руками его не достать. Еще тепло есть у дров и у женщин. Но женщины на мужиков не смотрят. Дрова сжечь можно, но они же сгорят и жалко их будет. А русский мужик не злой. Вот он и думает "не буду дрова сжигать, лучше сложу их высоко, к солнцу поближе, вдруг какая женщина прельститься." Сложит мужик дрова, ибо руки у него длинные, и он умеет, да ждет сидит. Ждет обычно всю весну. Но потом женщина увидит дрова, понравится ей, что высоко они лежат. Она придет, на мужика поумиляется, сувениров себе наберет, да и уйдет. А мужик радуется сидит, но думает. Думает "значит могу я все таки женщину прельстить, вот только уходит, а значит надо что-то капитальное строить, чтобы стояло крепко, и тепло сохранить могло." И строит мужик дом, да не из палок какой-нибудь, а крепкий, из дров. А женщины русские дома любят, ибо тепла в них много помещается, и надо им что-нибудь наполнять постоянно. Она как увидит, что мужик дом построил, так сразу и идет к нему. А он хоть и маленький, да мудрый, даром ли со всей нашей большой природой подружился? Он ей сразу и говорит "давай свадьбу сыграем, да ты мне детей и родишь?" Женщине в дом хочется, она и соглашается. Родит мужику детей, да и пойдет в дом. Вот только мужик маленький, а женщина большая. Ему страшно к ней в дом заходить. Чует, что внутри что-то, чего понять он не может, и боится. А даже если мужик средний попадется, и страх перебороть сможет, то тесно ему в доме то будет - женщина то большая! Вот и стоят мужики перед домом в растерянности, да войти не решаются. И стоят так все лето, и всю осень даже бывает стоят.
А женщина сидит дома одна, и согревает его. А как согреет, то думает, что не так тут. Дом то уже теплый, а греть в нем некого. А мужик к ней в дом идти не хочет - боится. И чувствует себя женщина пленницей своей красоты и силы, запертой в теплом доме, который ей мужик построил. А чего делать теперь - не знает. Мама ее не научила, ибо сама не знала. И подруги в детстве тоже не научили, ибо тоже не знали. Зато научили ее как в печи всякое печь, да всех кормить. Смотрит тогда, бедная, на печь в доме, что мужик ей построил, и видит, что та замерзшая и голодная, и думает "как здорово я придумала, сейчас и печь накормлю, и к мужику выберусь!" И начинает кормить печь дровами, из которых мужик дом построил. И кормит, пока все не скормит. А печка от этого согревается и тает, и в конце ничего не остается. И уходит женщина на свободу, и мужик тоже радуется, что больше не нужно во дворе стоять и бояться.
А еще говорят, что иногда, зимой, в темные безлунные ночи собираются русские женщины глубоко в лесу, на скалах, и сидят там. И не холодно им, потому что у них внутри тепла много. А сидят потому, что мечтают, что однажды мужики поймут, что руки у них большие и красивые, но сами они маленькие, от силы средние, и очень жалко женщинам их таких, и себя таких тоже. Вот и мечтают они, глядя на звезды, что поймут это мужики русские, и наконец целиком расти станут.

Рис.4 Женщина кормит русскую печь в послебрачный период.

гетшеет

А ещё есть кирпичи. Раньше кирпичей было мало. Но они были. Всегда. Чем дальше в раньше, тем их было меньше, но они были. Всегда. А чем дальше в позже и, затем, в потом, тем их будет больше и больше. Так будет всегда. В Немии немцы строят дома из кирпича. В Российской Федерации российские федераты не строят из кирпича. Но в Российской Федерации есть кирпич. Много кирпича. Раньше было меньше. Но он был всегда. А потом будет ещё больше. Всегда. Но строят в РФ из дров (см. рис.1). Раньше дров было больше, а чем дальше в потом, тем меньше, потому что РФ-женщины кормят ими Русские Печи. (см рис. 3). РФ-мужчины холят в Немию учиться строить из кирпича, а Н-мужчины ходят в РФ смотреть на дома из дров. Все довольны. Особенно женщины, дрова, кирпичи, Русские Печи, Иван Семёныч, Тарас Кулакевич, Оля, Настя, Зерно, Цемент и Татьяна.

Когда ты первый раз тут все видишь, то нервничаешь, переживаешь, боишься, что все куда-то денется, развалится. Хочется писать, и читать, и еще писать, и чтобы все на тебя посмотрели, а не смотрят, и хочется вджрова. И ты смотришь кто что делает, и хочется как они, но по другому, чтобы запомнили и тебя и их, ну или только тебя. Ты всего боишься, но продолжаешь, ибо если остановишься, то забудут. А еще хочется главным побыть, но если скажут, что ты теперь главный, то откажешься, ибо не понимаешь, куда рулить. Остальные тут уже, а ты еще нет. Ты только вот-вот. И столько всего происходит, и ты в таком шоке, а все спокойные такие, невозмутимые, и просто не замечают тебя. И безумия тоже не замечают. А потом некоторые начинают куда-то пропадать. Вроде вот только был, а уже нет. А ты и не запомнил кто это был такой. А уже и вообще не помнишь, что был. А кого-то помнишь, потому что он был, и ты его видел. Но он уже не есть, а ты все еще есть. И что-то происходит, но ты это уже видел, а что-то не видел. Но вот еще чуть-чуть, и ты уже и не такое видел, и уже как-то и не ново. Не ново, но приятно, и ты уже тут есть. И все видишь, и понимаешь, и не понимаешь, но ты же и не такое не понимал. И что-то все еще происходит, а что-то еще не произошло, но ты уже ждешь. Его еще нет, а ты уже видишь. А потом оно только вот-вот, а ты уже. И спокойной такой, а тебя не понимают. Помнят, может быть, но тебе уже и не важно. Ты тут уже, но только иногда. Чтобы все как раньше, но только заново. Посмотришь, удивишься, напишешь, может быть. Подумаешь, что наверное хочешь в сибирь, но пойдешь опять вджрова, как раньше. Потому что что-то новое, что-то старое, а джрова они навсегда. Ибо в них спокойствие есть такое, тихое, несуетливое, которое первооснова.

Рис.5 Последний. Тихое продвижение всепоглощающего спокойствия в дровах.

гетшеет

нихуя себе , чё у вас в голове происходит .

сколько слов то в голове , ну

Медведи.
Медведи любят дома, но не любят людей. Но люди обычно в домах, поэтому у медведей противоречивые чувства. Знаете ли вы, что такое противоречивые чувства это как у белки.
Представьте белку.
Белка любит дупло, но в него забрался маленький чиловек и орёт ей убираться нахуй. Теперь вам понятны медвежьи противоречивые чувства. От противоречивых чувств медведь ревёт, гадит мимо унитаза и звереет. Не то что зайчик. Он не звереет. Он чистый и хвостик у него пумпончиком. Так и дрова. Ты можешь быть кем угодно, но их отношение к тебе не изменится. ( см рис. Пять)

Свалка.
Почему, когда и зачем.
Свалка. Свалочка это зерно, цемент и немного Ипшайтега. Зерно тёплое, цемент холодный. Ипшайтег - хуйво знает. Когда я впервые пришёл на свалочку, я подумал Безрукий дворник срёт кирпичами. .
Когда я приду сюда в последний раз, я подумаю Душераздирающий репортаж! Иосиф Кобзон — анимешник, воспитанный мушками-дрозофилами. . И осклаблюсь. Ведь что такое наша жизнь? Это фингербординг

Извините. Фингербординг сознания на плоскости последствий поступков, наше мышление априоре постулативео ящетаю. Наша связь с миром и людьми иллюзорна, наш разум ограничен органичностью.

Когда мы рождаемся на свет, мы приносим с собой немного околоплодных вод в ЖКТ и груз всех предыдущих поколений. Когда мы умираем, что есть у нас, кроме того, что вместо околоплодных вод кашица в желудке и гогно в кишечнике? Я вам отвечу. Сознание, что наши дети будут на нас ориентироваться.

йеслибъяббыл математиком йа бы скоза чшто область значений человека не таг уж и велика нопремер

Дезофрорфорграфируйте это по своему усмотрению, как... Как Тарас Кулакевич набор для настольного тенниса.

помой ему увгн/жа moisey2029/Ильина - палица!

> помой ему увгн/жа moisey2029/Ильина - палица!
Ну посмотрите, увгн дъд, какое недрозуменье.

Форменный конфуз, госпожа Ильина.

Вот это палица:

А вот это не палица:

Будь те осторожны! Не перепутайте с увгном Медведъем.

гетшеет

Когда последний раз человек по имени Моисей показал мне палицу, дальше стыдно рассказывать. Постараюсь быть осторожным.

вдровствуй правельно ХЗ кто

гетшеет

фпастеле бривно, набрив неспит и фанерой укрываицо

девушка - бревно аллилуйя у меня такая была дайтеждве!

У вас тут не ники а хуй знает что

ну теперь мне все понятно абдулла

прилож ухо

Я тут отрываюсь на этих детях гениев

Новерно не абдулла, а вдулла?

гетшеет

Тут в видосе всё рассказывают.

Не раз и не два
Вспоминаю
Святые слова:
Дрова!


(вдрова)

Есть люди, которым легко уснуть. Которые засыпают быстро. Есть люди, не засыпающие прям уж очень быстро, но для них это не проблема, а есть люди, имеющие трудностиц с засыпанием. Так и дрова. Есть поленницы - чурочка к чурочке, есть - так себе, щелястые, а есть - ужас-ужас, срамота. Поэтому и говорят - "нажраться в дрова". Ведь в таком состоянии, как правило, сон приходит исключительно быстро. Вот народ и подмечает.
Кстате, привет увгже Ильиной, я её знаю, у нас на Ушинского в библиотеке работает. Интеллигентнейший человек, очень приятная в олщении дама, часто к нам в чебуречнуд захгдит. Мы ей всегда рады. Да, Софья Гамазовна, мы Вам всегда рады.

галя 64, а вы миня помните? Я к вам ругелярно захожу и стою в очереди за вждровами, а потоп убегаю.

хуйовый ручниг.

насрано 83 раза:
[0][1][2]