насрано 2314 раза:
[0][1][2][3][4][5][6][7][8][9][10][11][12][13][14][15][16][17][18][19][20][21][22][23][24][25][26][27][28][29][30][31][32][33][34][35][36][37][38][39][40][41][42][43][44][45][46][47][48][49][50][51][52][53][54][55][56][57][58][59][60][61][62][63][64][65][66][67][68][69][70][71][72][73][74][75][76][77][78][79][80][81][82][83][84][85][86][87][88][89][90][91]

9. Научный реализм и проблема развития науки. Концепция правдоподобия. Принцип соответствия в развитии научного знания.
Однако проблема объяснения успешности науки стала не единственной и не главной трудностью, с которой столкнулись философы-реалисты. Мощные аргументы против научного реализма были выдвинуты на основании соображений как логико-методологического, так и историко-научного характера. В философии науки они известны, соответственно, как тезис о недоопределённости теории опытом, на котором основан аргумент эмпирически эквивалентных, но постулирующих разную онтологию теорий, и пессиместическая мета-индукция
Пессимистическая мета-индукция («pessimistic meta-induction», далее PMI), связана с важной проблемой философии науки, которая оказалась вовлечена в полемику между реализмом и инструментализмом – проблемой развития науки. История науки есть движение в направлении отказа от одних сущностей, таких как эфир и флогистон в пользу других, таких как элементарные частицы и физические поля. Однако где основания для того, чтобы утверждать, что «истинные сущности» современной науки также в один прекрасный момент не будут отвергнуты? Эта идея, лежащая в основе PMI, была зафиксирована в рамках внутренней критики реализма уже Х. Патнэмом: «Поскольку никакие из терминов, использовавшихся в науке в течение более пятидесяти (или около того) лет, не имеют сейчас референтов, то может оказаться, что и никакие из терминов, используемых сейчас (за исключением терминов наблюдения, если такие вообще есть), также не имеют референтов» [54, P. 25]. Содержательное представление этого аргумента и использование его в развёрнутой антиреалистической критике было осуществлено Л. Лауданом.
Сторонники научного реализма стремились решить указанную проблему. Крайне важно для них было предоставить доказательства того, что, по крайней мере, в каких-то аспектах, развитие науки носит континуальный, или кумулятивный характер, а переход от старых научных теорий к новым сопровождается сохранением и увеличением истинностного содержания теорий. Референты основных теоретических понятий при подобном переходе также должны сохраняться. Для обоснования реалистического подхода к прогрессу науки философы-реалисты были вынуждены обратиться к понятию правдоподобия, или приблизительной истинности теорий . Впервые в дискурс философии науки данное понятие было введено Карлом Поппером. Как было показано в Главе 6, с точки зрения К. Поппера, занявшего позицию фаллибилизма, истинность, однако, оказывается не просто методологическим регулятивом развития научного знания. Эмпирический успех научных теорий сопровождается ростом правдоподобия научного знания.

10. Исторический релятивизм и пессимистическая мета-индукция. Аргументы Л. Лаудана против научного реализма.
Несмотря на выдвижение концепции правдоподобия, или приблизительной истинности, призванной примирить научный реализм с фактом радикальных изменений в науке, критика реализма от истории науки была продолжена. Серьёзное возражение было выдвинуто Л. Лауданом в 1981 году [25].
Л. Лаудан отталкивался от идеи о том, что в построениях реалистов оказываются тесно связаны истина, референция и успех научных теорий. Однако, история науки демонстрирует нам примеры референциальных теорий, которые были поразительно не успешны для своего времени (Л. Лаудан приводит немало историко-научных примеров, не все из которых можно принять без возражений).
Так, атомистическая химия XVIII века была настолько неуспешной, что многие химики того времени склонялись к химии избирательного сродства. Не были эмпирически успешны и кинетические теории теплоты в XVII и XVIII века. Так С. Карно, предвосхитивший в своих работах второе начало термодинамики склонялся к теории теплорода. Еще один пример – теория континентального дрейфа Альфреда Вегенера, которая также была крайне не успешной на протяжении 30 лет и была принята лишь в 60-70-ые годы ХХ века после существенной модификации [25, P. 24-25].
Аргументация Л. Лаудана от истории науки стремится опровергнуть и возможность вывода из успешности теорий референциальность их теоретических терминов. В истории науки мы встречаем множество теорий, которые были успешными, однако не имели истинных референтов.
Например, в работах Френеля, Коши, Стокса, Грина, У. Томсона и других крупных физиков 19 века мы находим оптический эфир. Представления об оптических свойствах эфира позволили физикам того времени сделать немало точных расчётов и предсказаний. Дж. К. Максвелл и Г. Гельмгольц также использовали понятие эфира в своих элетромагнитных теориях. Таким образом, успешность научной теории, как подчёркивает Л.Лаудан, апеллируя к приведённым выше примерам, не гарантирует её референциальность.
В построениях реалистов, связанных с объяснением успешности науки, имеет место тесная связь между приблизительной истинностью, или правдоподобием, и референциальностью теорий. Л. Лаудан замечает, что «реалист никогда не хотел бы утверждать, что теория была приблизительно истинной, в то время как её основные теоретические термины не имели референтов» [25, P. 33]. Так что в качестве убедительного примера, ставящего под сомнение связь успешности и приблизительной истинности теорий, выступает тот же самый список успешных нереференциальных теорий из истории науки, приводившийся Л. Лауданом. Происходит это в силу того, что в рамках реалистической стратегии трудно сформулировать удовлетворительный критерий приблизительной истинности без включения в него требования обязательной референциальности основных терминов теории.
Действительно работающий в науке принцип гласит: «Принимай эмпирически успешную теорию, независимо от того, включает ли она теоретические законы и механизмы предшествующих теорий», - убеждён Л. Лаудан [25, P. 38]. И хотя реальная история науки иногда и демонстрирует нам примеры того, что может иметь место частичная преемственность на уровне теоретических законов, однако на уровне онтологии теории преемственность иметь место не будет. Именно так по мнению Л.Лаудана случилось при переходе от физики эфира к релятивистской парадигме [25, P. 40-41]. Более того, именно изменения на уровне онтологии теории влекут за собой невозможность сохранения теоретических законов при переходе от старых теорий к новым [25, P. 41]. История открытия и поиска законов физики, опирающихся на эфирные представления детально описана в работе У. Уиттекера «История теорий эфира и электричества» [8]
В целом реалистическая стратегия абдуктивного вывода из успешности науки её приблизительной истинности/правдоподобия/референциальности считается Л. Лауданом не оправданной по логико-методологическим соображениям. Реалисты принимают реализм, потому что эта гипотеза имеет истинные следствия. Однако их склонность рассматривать реализм как эмпирическую гипотезу при столкновении с историей науки переводит эту гипотезу в разряд ad hoc гипотез, поскольку она не проходит опытную проверку и не делает новых предсказаний [25, P. 46].
Многие антиреалисты, отмечает Л. Лаудан, убеждены, что нельзя считать научную теорию истинной только потому, что у неё есть истинные следствия – ведь истинные следствия могут быть и у ложной теории. Эта тривиальная логическая истина неоднократно подтверждалась историей науки. Даже античные теории сфер позволяли достаточно точно в ряде случаев предсказывать положения планет на небосклоне. А раз мы отказываем в принятии научной теории только на основании существования у неё истинных следствий, то же самое мы должны сделать и по отношению к философской теории, которой является реализм, считает Л. Лаудан [25, P. 45]
После критики Л.Лаудана философы-реалисты были вынуждены постепенно сдавать позиции, ослабляя, либо вообще оставляя некоторые свои центральные тезисы. Дальнейшее реалистическое решение проблемы научного развития во многом сводилось к судорожным поискам того, что же всё-таки может сохраняться в процессе перехода от старых научных теорий к новым. Центральным вопросом, вставшим на повестку дня, стал уже не вопрос «Какие предпосылки лежат в основании научного реализма?», а «Какие формы реализма могут быть обоснованы?». И в то время как от самой науки реалисты продолжали требовать сохранения и увеличения истинностного содержания научных теорий, «реалистическое содержание» концепций самих реалистов неуклонно сокращалось.

11. Тезис о недоопределенности теории опытом. Аргумент эмпирически эквивалентных описаний. К. Стэнфорд и аргумент "неосознанных альтернатив".
Рассуждения критиков реализма развивались в следующем направлении. Главным критерием оценки теории в естествознании считается эксперимент. Однако, что делать, если существуют две или большее количество теорий, которые одинаково хорошо согласуются со всеми проделанными экспериментами, но принципиально расходятся в картинах выдвигаемых ими ненаблюдаемых онтологий? В этом случае мы не имеем, эмпирического основания отдать предпочтение какой-либо одной теории, но реалисты настаивают на наличии однозначного соответствия между объективной реальностью и научной теорией.
Идея о том, что нет единственно возможного пути от эмпирических данных к теории легла в основу тезиса о недоопределённости теории опытом. Чтобы использовать тезис о недоопределённости теории опытом необходимо: 1) обосновать принципиальную возможность существования таких теорий; 2) привести примеры такой эквивалентности из истории науки.
Первую задачу в статье 1975 года «Об эмпирически эквивалентных системах мира» (“On Empirically Equivalent Systems of the World”) [58] поставил перед собой У. Куайн. В первом приближении, как отмечает У. Куайн, вывод о существовании эмпирически эквивалентных, но постулирующих разную онтологию теорий следует из характера связи между теорией и наблюдаемым. «Учёные изобретают гипотезы о вещах, находящихся за пределами наблюдаемости… события, которые мы наблюдаем, являются такими, какими мы их ожидаем увидеть с точки зрения гипотезы, в которую мы верим. Из наблюдаемых следствий гипотезы сама гипотеза в обратную сторону не следует. Несомненно, существуют альтернативные гипотезы, которые будут соответствовать одним и тем же результатам наблюдений», - отмечает американский философ науки [58, P. 313].
Историко-научными примерами иллюстрации этого обстоятельства служит длительное сосуществование: корпускулярной (ньютоновской) и волновой (гюйгенсовской) теорий света в XVII-XVIII вв., основанных на дальнодействии (веберовской) и близкодействии (фарадее-максвелловской) теорий электричества и магнетизма в XIX в.
Многие реалисты, однако, полагают, что аргумент эквивалентных описаний бьёт мимо цели. Среди них Дж. Уоррелл, который предлагает развести понятия эмпирической адекватности и эмпирического успеха. Эмпирически адекватная теория просто «спасает явления» за счёт введения ad hoc гипотез, в то время как эмпирически успешная теория предсказывает явления без ad hoc гипотез. Так, эпициклы Птолемея являются ad hoc гипотезами для объяснения попятных движений, а из гелиоцентризма они следуют без ad hoc аргументации. Дж. Уоррелл приводит и другие исторические примеры, демонстрирующие различия между эмпирически успешными и эмпирически адекватными теориями[71, P. 11-13]

12. Конструктивный эмпиризм Б. ван Фраассена.
Начало 80-ых годов прошлого века в философии науки ознаменовалось не только появлением серьёзных аргументов против научного реализма, но и возникновением новой альтернативы реалистическому видению науки в лице конструктивного эмпиризма Б. ван Фрассенна [68] Собственную концепцию философии науки в противовес реалистическому видению Б. ван Фраассен называет «конструктивным эмпиризмом» совершенно неслучайно: «Я использую прилагательное «конструктивный» для обозначения моей позиции, которая заключается в том, что научная деятельность представляет собой скорее конструирование, нежели открытие: конструирование моделей, которые должны быть адекватны явлениям, а не открытие истины о ненаблюдаемых вещах» [68, P. 5].
Его философия науки идейно связана с линией эмпиризма в эпистемологии. Так, Б. ван Фраассен опирается на следующий тезис У. Джеймса, считая его «ядром эмпиризма»: «Опыт является легитимным и единственным легитимным источником наших фактуальных мнений» [68]. Но в отличие от логических позитивистов, выступивших продолжателями эмпиризма до Б. ван Фрассенна, последний не стремится перемещать центральные проблемы методологии науки в лингвистическую плоскость и рассматривать научные теории преимущественно как языковые структуры. В центре внимания концепции конструктивного эмпиризма три фундаментальные проблемы методологии науки: 1) проблема эпистемического статуса научных теорий; 2) проблема научного объяснения; 3) проблема вхождения понятия вероятности в состав физической теории.
Концепция Б. ван Фрассенна основывается на разделении эпистемического и прагматического уровней науки. Для этого он адаптирует к науке схему, предложенную Ч. Моррисом для анализа языка, предполагающую выделения синтаксиса, семантики и прагматики. Синтаксическими свойствами научных теорий являются аксиоматизируемость, непротиворечивость и различные виды полноты. Семантические свойства теории определяются решением вопроса об их связи с миром – именно в этом пункте расходятся позиции научного реализма и конструктивного эмпиризма. Вопрос о наличии у теорий прагматических свойств, с точки зрения Б. ван Фраассена, связан с вопросом о возможности формулировать их в контекстуально независимом языке.
В семантическом плане научный реализм и конструктивный эмпиризм расходятся в вопросе о том, что значит принять научную теорию. Реалист выдвигает требование, согласно которому в науке мы должны принимать только истинные теории. Конструктивный эмпирист руководствуется при принятии научной теории менее претенциозным требованием её эмпирической адекватности. Теория является эмпирически адекватной в том случае, если все её наблюдаемые следствия истинны, т.е. фиксируются в наблюдениях. Как видим эмпирическая адекватность ничего не говорит о теоретических утверждениях, о ненаблюдаемых объектах и процессах, что, по мнению Б. ван Фрассенна, устраняет из научного дискурса метафизические компоненты.
Однако принятие научной теории имеет и прагматическое измерение. Вместе с теорией мы принимаем определённые обязательства на развитие связанной с ней исследовательской программы, на применение теории для изучения новых явлений. На первый план в прагматическом измерении выходят неэмпирические критерии оценки теории. Среди них Б. ван Фраассен выделяет математическую элегантность, простоту, способность унифицировать изучаемые явления, но, прежде всего, способность теории объяснять и предсказывать явления. Т.е. чисто эмпирические критерии работают на эпистемическом уровне, а на прагматическом - неэмпирические, это и есть ключевой ход ван Фраассена: то, что говорят реалисты делает теорию привлекательной для принятия с прагматической точки зрения, но ничего не говорит о её истинности.
И в этом пункте происходит принципиальное расхождение между научными реалистами и Б.ван Фраассенном. Для реалиста объяснительный потенциал теории выступает индикатором истинности/приблизительной истинности теории. Б. ван Фраассен имеет серьёзное возражение против подобного статуса научного объяснения. Прагматическое измерение науки существует, потому что научные теории невозможно формулировать в контекстуально независимом языке, что делает теорию зависимой от исследовательской установки, научной традиции и других прагматических факторов. Процедура научного объяснения для него контекстуально зависима в двух аспектах: «(а) язык, в котором осуществляется оценка теории, и особенно термин «объясняет», крайне зависим от контекста; (b) язык использования теорий при объяснении явлений крайне зависим от контекста» [68, P. 91]. Объяснение, убеждён американский философ науки, не есть конструкция из набора суждений, объяснение – это всегда ответ на вопрос «Почему?» (why-question). Этот вопрос всегда возникает в определённом контексте и определяется тремя факторами. Первым фактором является тема, то, о чём вопрошается. Если общую форму вопроса представить как «р?», то «р» будет темой вопроса. Вторым фактором будет выступать контрастный класс, представляющий собой класс, состоящий из темы и альтернативных теме высказываний. Так, например, если вопрос сформулирован как «Почему данное вещество горит жёлтым цветом?», контрастный класс может быть образован множеством высказываний типа «Это вещество горит цветом Х». Третий фактор – это отношение релевантности между темой вопроса и контрастным классом, устанавливающее, что может выступить в качестве объяснения. В нашем примере отношение релевантности будет выполнено, если, например, ответом на поставленный вопрос будет высказывание «В данном веществе присутствует хлорид натрия». Таким образом, вопрос «Почему?» (Q) задаётся следующей тройкой:
Q =  Pk, X, R ,
где Pk – тема, Х = {P1, ...,Pk,...} – контрастный класс, R – отношение релевантности. [68, P. 142-143].
Высказывание А является релевантным Q тогда и только тогда, когда А устанавливает отношение R для пары <Pk, X>. Установление отношения релевантности, однако, не может быть задано однозначно. Например, рассмотрим вопрос «Почему кровь циркулирует в теле?» и два возможных варианта ответа на него:
1) «Потому что биение сердца заставляет кровь двигаться по артериям»;
2) «Чтобы доставить кислород ко всем тканям организма».
У данных высказываний будут разные контрастные классы, но, что более важно, вне контекста постановки вопроса мы не сможем установить отношение релевантности между темой вопроса и контрастным классом [68, P. 141-142]. Вопрос «Почему?» фиксирует некую проблему и всегда задаётся в определённом контексте. Научное объяснение, т.е. ответ на него, также всегда погружено в теоретический контекст.
Согласно Б. ван Фраассену двухчленная схема «наблюдаемые факты – объясняющая теория» не релевантна действительной научной практике, адекватной является трёхчленная схема объяснения «факты – теория – контекст», в котором осуществляется объяснение [68, P. 156].

Вот у меня соседка молодец! Двадцать минут мужа матом крыла и ни разу не повторилась... Ведь учительница русского языка и литературы!

14. Эпистемический структурный реализм
Для других философов науки, таких как Дж. Уоррелл [70], который предложил программу структурного реализма, оплотом реализма стал не эксперимент, а математический формализм научных теорий . Дж. Уоррелл всерьёз воспринимает как NMA, так и PMI, и прилагает все усилия для сохранения реализма в такой его форме, которая была бы совместима с обоими аргументами сразу.
Уоррелловский ответ на проблему сохранения таков: мы должны быть антиреалистами относительно научных теорий, также мы должны отказаться от семантического тезиса научного реализма о референциальности теоретических терминов, но всё же существует такой компонент нашего знания, который сохраняется – это формальное, или структурное содержание научной теории, которое фиксируется в системе её основных уравнений [70, P. 117]. Как видим, в рамках структурного реализма, осуществляется более сильное ослабление тезисов традиционного научного реализма, чем в экспериментальном реализме, поскольку отрицается также возможность реалистической интерпретации теоретических объектов.

Дж. Уоррелл основывает собственный подход на более ранних воззрениях А. Пуанкаре о развитии теоретической физики. Дж. Уоррелл не устраняет «объект» как онтологическую единицу, но утверждает, что ненаблюдаемый физические объекты непознаваемы, в отличие от отношений между ними, которые фиксируются в системе основных математических уравнений физической теории. Основание для подобного 4 вывода в том, что теоретические термины, обозначающие эти объекты, нередко отбрасывались в процессе развития науки («флогистон», «теплород», «эфир»), а уравнения могут сохраняться (либо в неизменном виде, как при вхождении уравнений Френеля в электродинамику Максвелла, либо в результате предельного перехода). Если в процессе развития физики мы наблюдаем подобную преемственность на математическом уровне, то это свидетельство в пользу того, что уравнения фиксируют реальные отношения

15. Онтический структурный реализм.
Для других философов науки, таких как Дж. Уоррелл [70], который предложил программу структурного реализма, оплотом реализма стал не эксперимент, а математический формализм научных теорий . Дж. Уоррелл всерьёз воспринимает как NMA, так и PMI, и прилагает все усилия для сохранения реализма в такой его форме, которая была бы совместима с обоими аргументами сразу.
Уоррелловский ответ на проблему сохранения таков: мы должны быть антиреалистами относительно научных теорий, также мы должны отказаться от семантического тезиса научного реализма о референциальности теоретических терминов, но всё же существует такой компонент нашего знания, который сохраняется – это формальное, или структурное содержание научной теории, которое фиксируется в системе её основных уравнений [70, P. 117]. Как видим, в рамках структурного реализма, осуществляется более сильное ослабление тезисов традиционного научного реализма, чем в экспериментальном реализме, поскольку отрицается также возможность реалистической интерпретации теоретических объектов.
Сторонники онтического структурного реализма (ОСР) С. Фрэнч и Дж. Лэдиман более радикальны: они считают понятие «объекта» связанным с некой «эрзац-формой» реализма. В онтологии физики нет индивидуальных объектов как таковых, существуют только структуры и порождающие их отношения, которые также задаются математическим формализмом теории. Понятие объекта было удобно как продукт классической физики. В физике квантовой «объект» оказался лишь исторически продуктивным эвристическим средством, которое исчерпало себя на данный момент времени, считают сторонники ОСР. Допущение объектной онтологии с необходимостью приведет к метафизической недоопределенности квантовой физики. Квантовая статистика Бозе – Эйнштейна, нестрого говоря, накладывает определенные ограничения на выделение индивидуальных объектов 2 . Но главный аргумент против подобной онтологической революции С. Фрэнч и Дж. Лэдиман находят в квантово-полевых теориях. Теоретический термин поле, с их точки зрения, означает не объект, а структуру: «Поле есть структура, целостная структура и ничего кроме структуры» (48). Такой подход оставляет открытым вопрос о том, как может существовать структура, не имеющая объекты в качестве своих элементов. Таким образом, мы видим, что дискуссии в области физики элементарных частиц заставили философов науки задуматься о необходимости разработки новых подходов к построению онтологии физических теорий. Структурный реализм противопоставляет «объектной онтологии» «реляционную онтологию», что, по мнению сторонников этой концепции способно освободить теоретическую физику от метафизической недоопределенности

16. Конструктивный структурный реализм.
Для других философов науки, таких как Дж. Уоррелл [70], который предложил программу структурного реализма, оплотом реализма стал не эксперимент, а математический формализм научных теорий . Дж. Уоррелл всерьёз воспринимает как NMA, так и PMI, и прилагает все усилия для сохранения реализма в такой его форме, которая была бы совместима с обоими аргументами сразу.
Уоррелловский ответ на проблему сохранения таков: мы должны быть антиреалистами относительно научных теорий, также мы должны отказаться от семантического тезиса научного реализма о референциальности теоретических терминов, но всё же существует такой компонент нашего знания, который сохраняется – это формальное, или структурное содержание научной теории, которое фиксируется в системе её основных уравнений [70, P. 117]. Как видим, в рамках структурного реализма, осуществляется более сильное ослабление тезисов традиционного научного реализма, чем в экспериментальном реализме, поскольку отрицается также возможность реалистической интерпретации теоретических объектов.
Конструктивный структурный реализм Т. Цао – наиболее мягкая форма структурного реализма, в нём понятия структуры и объекта (элемента структуры) взаимосвязаны в системе осуществления методологических процедур. Это означает, что задающие структуру уравнения позволяют получать объекты, а экспериментальное детектирование объектов позволяет реалистически конструировать структуру. Т. Цао стремится принять эпистемический и семантический тезисы научного реализма в их слабой форме. Были также выявлены предметные и философские предпосылки становления структурного реализма. Одной из них был переход от субстратного понятия структуры к функциональному. Этот переход прослеживается по отечественной литературе по философии науки. Субстратное понятие структуры – это единство частей, составляющих некое тело. Функциональное понятие акцентирует тот закон природы, к которому приходит анализ соотношения структурных единиц тела. Такое понятие формулировал В.И.Свидерский: «структура – это закон, способ связи элементов» (В.И.Свидерский. О диалектике элементов и структуры». М., 1962. С.11). Более широкое и одновременно более глубокое понятие структуры сформулировал Н.Ф.Овчинников – «структура – инвариантный аспект системы» (Овчинников Н.Ф. Категория структуры в науках о природе// Структура и формы материи. М.: «Наука». 1967. С.11-47). Это понятие позволяет включать в контекст структурного анализа понятие элементов, связей и целостных свойств анализируемого предмета. Сформулированное Н.Ф.Овчинниковым понятие структуры оказывается продуктивным при обсуждении развития теоретической физики, где на первый план выходят понятия сохранения, инвариантности и симметрии. «Связи становятся структурными связями, если движение, лежащее в их основании приобретает устойчивый характер. В силу этого связи элементов предстают как инварианты внутреннего движения системы. Мы говорим здесь об инвариантности в самом широком смысле слова, а именно как о сохранении любого рода объектов, связанном с соответствующим типом изменения. В этом широком значении понятие инвариантности сближается с понятием симметрии» (Овчинников Н.Ф. Цит. Соч. С.33).

реквестирую тэг: диссертациэ!
тэг познаватильнэбложег!

17. Научный реализм С. Псиллоса.
Статис Псиллос - современный греческий философ науки, который претендует на создание концепции научного реализма, которая, с одной стороны, оказалась бы устойчива по отношению к аргументам антиреалистов, при этом, с другой стороны, позволила бы предотвратить трансформацию научного реализма в его минимизированную форму - структурный реализм. Столь амбициозный проект решается им как за счет использования новых концептуальных средств анализа научного знания, разработанных современной философией науки, так и за счёт проведения историко-научных case-studies, которые, по его замыслу, должны ослабить содержание антиреалистических аргументов от истории науки, в первую очередь, аргумента пессимистической мета-индукции. С этой точки зрения его концепция представляет для современной философии науки особый интерес, поскольку привносит новое содержание в дискуссии, которые активно ведутся еще с середины 60-ых гг. ХХ века. Признавая несостоятельность всех попыток формализации понятия правдоподобия, С. Псиллос предлагает адаптировать для научного реализма семантический, или теоретико-модельный подход к научным теориям. Оптимальной схемой подобной адаптации является использование "аналогического подхода" М. Хессе и П. Ачинштейна с допущением рассматривать модели как приблизительно истинные. При этом С. Псиллос сохраняет за моделями статус эвристических инструментов, связанных с моделируемыми явлениями отношениями подобия, но допускает то, что эти инструменты могут оказаться правильными интерпретациями реальности, т.е. истинными (приблизительно истинными). Подобная точка зрения требует прояснение характера отношений между теориями и теоретическими моделями. Модель для С. Псиллоса, в отличие от теории, есть начальный, а не конечный продукт теоретической деятельности. Именно в этом смысле лежащие в основании модели онтологические допущения могут оказаться верными. Но как отсечь верные теоретические компоненты научного знания от неверных? Для этого требуется тщательный анализ того, какие именно теоретические конструкты были ответственны за генерацию теорией эмпирического успеха, т.е. давали принципиально новые предсказания. В этом вопросе С. Псиллос ставит перед собой задачу блокировать критические аргументы от истории науки Л. Лаудана. Греческий философ науки стремится показать, что теоретические модели эфира в физике 19 века не были задействованы при выводе ключевых предсказаний, а выполняли функции скорее "строительных лесов", которые позже были демонтированы за ненадобностью. Обоснование этой точки зрения требует предметного исследование концепций эфира, выдвинутых в то время Грином, Стоксом, МакКулагом и другими исследователями. С этой точки зрения концепция С. Псиллоса интересна тем, что позволяет по-новому взглянуть на развитие физики 19 века. Однако, при попытке противопоставить научный реализм структурно-реалистическим подходам концепция С. Псиллоса сталкивается с серьезными трудностями. С. Псиллос выдвигает тезис об эквивалентности знания природы теоретической сущности (объекта) знанию структуры теоретической сущности, что, как полагает он, переводит тезисы структурного реализма в тезисы научного реализма. Например, мы узнаем, что такое "масса" в физике, когда выписываем три формализма: 1) mi = F/a, 2) mg = Fr2/GM, 3) mi = mg. Поэтому любое знание о природе теоретической сущности будет сводимо к знанию о его структуре, задаваемой формализмами, в составе которых присутствует эту сущность, точнее, ее символическое представление. Этот тезис оказывается несостоятельным, поскольку можно продемонстрировать примеры существования экстраструктурного различия между теоретическими сущностями. Подобная возможность следует из результатов, полученных М. Джеммером и Т. Куном и связана она с семантическим содержанием теоретических терминов

горшочек, не вари!

сегоня не буду больше))

http://svalko.org/376738.html?high=377140#c377140

Python сейчас такая неудобная хрень. Хочешь гогноскрипт нопесать. Гуглишь чо надо. А потом рррраз, а кароч этот модуль 100 лет не поддерживается, джругой модуль просто не хотят портировать на третий питон из политических каких-то соображений. А еще утф8 с виндой хрен подружешь. В итоге все равно получается чшто питон2 удобнее джля говнокодеров. поэтому будет жидь еще долго видимо.

я как-то хотел на программизда выучицца. посморел статьи, посморел языки...коды какие-та...нихрена нипанятна.
чото пишуть...билибирду какую-то и оп! картинко джвижица! Ну или не движица а вылезаед мерзенькое гей-порно....
пасмарел литературу короуч...Слоооооожна!
И не стал учиться на прогроммиота.
такая вот история.

правильно, нахуй самому-то ручки марать, модули поддерживать и портировать. Нахуй улучшать существующее.
Лучше запили свой язык с блэкджеком и шлюхами. Очередной %UltimateLanguageUltraPrimaLux%. Возьми какой-нить впопулярный язык или фреймворк, навтыкай туда прямо в язык всяких конь струкций, парадигм и синтаксических рюшечек, которые "очень-очень нужны и важны всем обязательно маст хэв", но ихпочему-то раньше внешними конструкциями делали по мере необходимости. Потом как следует упорись и назови это как-нибудь типа "Emerald on Highway". Главное дать хорошую рекламу и сделать так, чтоб возникла необходимость опять переписывать одно и тоже по новому. Чтоб куча студентов смогла заработать себе на хлеб с икрой (заморской, баклажанной) нихуя не учась, а сразу хуяча на "новом небывалом уникальном". Для этого придётся пролоббировать некоторые "стандарты, проверенные временем" которым и года нет. И аллилуя - новые рабочие места. О тебе будут слагать легенды как об открывателе новой эры программирования, изобретателя интернета, первооткрывателя компьютера всея Земли.

запомните блять
язык программирования ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА
машине похуй

то есть я конечно понимаю особенности языка, благодаря которым он исполняется лучше, быстрее выше, сильнее но вот курьёз, машине всё-таки похуй. Ебаться с этими особенностями опять-таки придётся угадайте кому? И да, даже самые жоские стандарты можно превратить в фарс.

images2gif author seems to be willing to drop support for pillow. See this thread :

https://code.google.com/p/visvis/issues/detail?id=81

From this thread too, i found a fixed version of that script, which works with me (with pillow 2.4). It is available here : https://github.com/rec/echomesh/blob/master/code/python/external/images2gif.py and produces good quality gif with any kind of PNG (P mode too)

Вот што нопесали. То есть скочал блять через pip, а тебе НАНАХУЙ иди на гитхаб

а нах велосипеды? какой-нить видеоплеер + шеллскрипт, не?

я автоматизирую свои каменты на свалко.
вот нопремер тудасюдакер

__author__ = 'Iof Dump'
__name__='tudasudaker'

from PIL import Image
from images2gif import writeGif
from optparse import OptionParser
from more_itertools import grouper
from itertools import chain

defaultDuration = 0.2

parser = OptionParser()
parser.add_option("-f", "--file",
dest="filename",
help="Kartinko", metavar="FILE")
parser.add_option("-d", "--duration",
dest="duration", default=defaultDuration,
help="Skoka kadru risovat")

(options, args) = parser.parse_args()

inputFile = options.filename
if( inputFile == None ) :
raise Exception('Gde kartinko error')
defaultDuration = options.duration

firstImage = Image.open(inputFile)
secondImage = firstImage
secondImage = firstImage.copy()

orgrows = grouper(firstImage.size[0], firstImage.getdata())
newrows = [list(reversed(row)) for row in orgrows]
secondImage.putdata(list(chain.from_iterable(newrows)))

images = [firstImage, secondImage]

outputFile = "tudasudaka.gif"
writeGif(outputFile, images, defaultDuration)
print outputFile

ну и почему питон-то? чем не устраивает шеллскрипт не хватает склеивающий несколько законченных инструментов типа imagemagick? Они поддерживаются как самостоятельные законченные решения.

ну патамушта питон гуглится лучше кмк, а в питон и шелскрипт я одинакова неумею

насрано 2314 раза:
[0][1][2][3][4][5][6][7][8][9][10][11][12][13][14][15][16][17][18][19][20][21][22][23][24][25][26][27][28][29][30][31][32][33][34][35][36][37][38][39][40][41][42][43][44][45][46][47][48][49][50][51][52][53][54][55][56][57][58][59][60][61][62][63][64][65][66][67][68][69][70][71][72][73][74][75][76][77][78][79][80][81][82][83][84][85][86][87][88][89][90][91]